Всегда ли выгодно банку обращать взыскание на заложенное имущество заемщика? Какие есть альтернативные способы решения вопроса?

 

Ситуация, которую часто можно встретить в наши дни в отношениях между банком и заемщиком в рамках заключенного между ними кредитного договора с обеспечением в виде залога: у заемщика возникает просрочка, досудебный порядок проходит в формальном режиме, банк спешит наложить взыскание на залог и реализовать его. Разберем наиболее встречающиеся вопросы в данной ситуации.

 

А) Если не брать крайние ситуации (кредит получен на имя заёмщика по поддельным документам и т.д.), то какие способы решения проблем заёмщика более эффективны — судебный спор, попытка достичь согласия с банком, банкротство заёмщика?

Как гласит французское изречение: «Лучше плохое мировое соглашение, чем хороший процесс», как цитировал мой тренер по единоборствам: «Лучший бой, тот который не состоялся». Да, мы с Вами не на ринге в Париже, но я все равно считаю, что наиболее эффективным в данном случае являются внесудебные переговоры и достижение согласия между сторонами. Если бы я писал сейчас исковое заявление, то написал «свою позицию обосновываю следующим».

Несмотря на то, что по профессии и по духу я юрист, считаю, что суд – это крайняя мера, которая «усложнит жизнь» обеим сторонам. Судебная тяжба может затянуться на год и более (обездвиживание поданного, оставление без рассмотрения, отложение судебного процесса для представления, истребования доказательств, ознакомления, оценки залога, повторной оценки, почерковедческой экспертизы и многое другое). Настолько же может затянуться исполнительное производство (ходатайством со стороны заемщика об отсрочке/рассрочке производства, обжалованием каждого из действий исполнительного пристава, оспариванием результата оценки, торгов и многое другое). За свою не многолетнюю практику (которой скоро исполняется десятилетний юбилей) я, к примеру, успешно применил более 15 способов. Большинство по принципу «reus iisdem privilegiis utitur, quibus et actor» («ответчик пользуется теми же правами, которыми пользуется истец»).

Согласен, если должник скрывается, не выходит на связь, то судебный процесс, однозначно, стоит вышеописанных свеч. Но часто ли банк уточняет причину возникновения просрочки у должника, возможность и варианты ее погашения? Часто ли должник отвечает на звонки банка, не говоря уже о письменном обращении или приходе в банк для урегулирования вопроса? К сожалению, нет. Наиболее часто картина выглядит следующим образом. Со стороны банка: возникла просрочка, банк пишет претензию, нет ответа и оплаты – суд. Со стороны заемщика: чувство страха и безысходности, игнорирование досудебных обращений со стороны банка, судорожное обращение к юристам на стадии торгов. Перефразировав крылатое выражение: просрочил, очнулся – суд.

Итого: формальный, бюрократический подход банка и незнание, непонимание ситуации заемщиком приводят к судебному процессу, который, во-первых, как указано выше, может затянуться на несколько лет, а, во-вторых, невыгоден не только для заемщика, но и зачастую для банка.

 

Б) Перейду от общего к частному. Выбор способа защиты прав заёмщика при наличии альтернативы.

Прецедент №1. «Прогоревший бизнес, но сохранившаяся квартира». Доверитель обратился на стадии, когда микрофинансовая организация (далее – МФО) уже накладывала в судебном процессе взыскание на объект залога – квартиру, которая являлась для доверителя и его мамы единственным жильем. Доверитель не смог договориться с МФО, обратился за помощью. Обращение на «запущенной» стадии значительно усложняло дело, т.к. для юриста в большинстве проще вести дела с нуля. Это как для строителя – проще сделать ремонт в новой квартире, чем сдирать обои, отбивать штукатурку, а порой ломать стены, а только потом приступать к ремонту.

Тем не менее, в результате переговоров удалось договориться об отсрочке платежа, снизить размер задолженности на 300 тыс. руб. и в итоге подписать мировое соглашение (дело № 2-379/2019 (2-3560/2018;) ~ М-3520/2018 в Калининском районном суде г. Санкт-Петербурга).

Каким образом удалось достичь соглашения? Документально я показал и доказал МФО, что:

— заемщик осуществляет предпринимательскую деятельность;

— заемщик закладывал квартиру для очередного бизнес-проекта, но «прогорел»;

— у заемщика есть действующие контракты, которым он может погасить остаток заложенности, но для этого требуется несколько месяцев.

Как говорил Жан Жак Руссо: «Моё дело – сказать правду, а не заставлять верить в неё». Таким образом, удалось донести до МФО, что суд — не самое эффективное решение: процесс затягивался, как минимум, на несколько месяцев, так как было подано ходатайство о проведении оценочной экспертизы недвижимого имущества, а в параллельном судебном процессе (проходившем уже не в районном суде северной столицы по месту нахождения МФО, а в областном суде в столице Урала по месту нахождения заемщика) нам с коллегами удалось снизить размер процентной ставки со 120% до 40% (Апелляционное определение Свердловского областного суда на решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга по гражданскому делу №2-3714/2018).

Также путем проведения финансово-правового анализа документов доверителя были выявлены основания для признания договора недействительным, что при положительном для заемщика решения суда повлекло бы еще больше негативных последствий для МФО.

Почему в данном случае кредитная организация не проверила финансовое состояние должника, а заемщик не смог договориться? Первый — подошел к вопросу формально, «строго по инструкции», а второй — не обладал квалифицированными знаниями.

Прецедент №2 «Такой хоккей нам не нужен!» Ниже комментарии от сотрудника банка (свои данные и данные дела он просил не разглашать):

«Клиент взял кредит на личные нужды под залог жилого дома в размере 10 млн. руб. сроком на 10 лет. Первые три года оплачивал исправно, однако в 2015 году финансовое положение ухудшилось, стал допускать длительные просрочки. Стоит отметить, клиент проживал по прописке, всегда отвечал на звонки, при необходимости всегда являлся в отделение банка, входил в график примерно раз в 5-6 месяцев, оплачивая все пени и штрафы. В 2018 году новый начальник юридического отдела принимает решение о подаче искового заявления о расторжении договора и об изъятии обеспечения. Обеспечением по кредиту был жилой дом 500 квадратных метров, сметная стоимость которого около 30 млн. руб., рыночная на момент выдачи кредита около 20 млн. руб. Дом находился в 30 км. от города-миллионника и был возведен в поле, где кроме него стояло еще 5 элитных домов. Есть все коммуникации, но нет никакой инфраструктуры рядом. То есть прямо скажем «на любителя». К тому же ситуация на рынке недвижимости в данном регионе была такая, что предложений объектов аналогов в продаже было на сумму более 1,5 млрд. руб.

На судебном заседании клиент заявил буквально следующее: «Если Вам нужен этот дом – забирайте. Но Вы его будете продавать очень долго. Следовательно, будете нести убытки, и задолженность моя не погасится. Пострадают все. Я платить не отказываюсь, всегда при появлении финансовой возможности погашаю кредит. Ситуация разрешилась подписанием мирового соглашения».

Таким образом, сопоставив размер остатка задолженности и стоимость дома, банк пришел к выводу о том, что в конечном счет останется «в минусе». В итоге между сторонами было заключено дополнительное соглашение к кредитному договору, согласно которому размер ежемесячного платежа уменьшается, срок договора при этом увеличивается.

Считаю, что правильные действия со стороны заемщика — обращение за юридической помощью, со стороны банка — оценка имущественного положения заемщика, ведение переговоров. Как и в первом примере.

Прецедент №3. «Пан пропал». Банк «Г» (ничего личного, название начинается с этой буквы) в лице организации «А» подало на заемщика в Арбитраж города № иски на общую сумму в несколько сотен миллионов рублей (все данные по делу конфиденциальны, все совпадения случайны). В залоге были права требования по десяткам договоров. Заемщик был очень жестко подставлен партнерами, поэтому, собственно говоря, и попал в суд. Тем не менее, он предложил банку «А» выйти на мировое, погасив часть задолженности. Банк благополучно отказался. Точнее, крайне не благополучно, т.к. в итоге почти все сделки, относящиеся к залогу, удалось оспорить (то есть вывести из-под залога), а в отношении заемщика ввели процедуру банкротства, где банк получил «заветные» 0 руб. 0 коп.

То есть, банк «Г», не предприняв целесообразные «ДЕйствия», угодил прямиком в седьмую букву алфавита. Такая невеселая «АБВГДейка» получилась, а точнее «ГДЕЖо…йка». Заемщик прибегнул к помощи целого ряда юристов, чтобы урегулировать спор. В ответ ему завили: у нас четкий план действий от руководства. Итог? Печален, в этот раз для банка.

Прецедент №3 «Кто на старенького?». Между доверителем и банком ВТБ был заключен кредитный договор с залогом квартиры на 12 лет, 9 из которых заемщик платил без просрочек, а последние полгода до подачи банком в суд вносил 50-60% от размера ежемесячного платежа. При этом в банке у заемщика были и лизинговые договора, обязательства по которым он исполнил в полном объеме. Несмотря на вышеуказанное, банк подал в суд.

Первично поданное исковое мне удалось оставить без рассмотрения и тем самым выиграть для доверителя полгода времени, за который ему удалось найти покупателя, продать квартиру и купить новую (с бОльшим метражом, в наиболее экологическом районе). До суда и в процессе судебного разбирательства мы с клиентом порядка 10 раз обращались в банк с целью урегулирования спорного вопроса (как в региональный, так и в головной офис, как к рядовым менеджерам, так и к руководящему составу). Но у каждого сотрудника четкий регламент действий, от которого он не может отойти. Тем не менее, на судебный процесс по первично поданному иску сотрудники банка не явились (дело № 2-5408/2018 ~ М-4139/2018 в Советском районном суде г. Казани, иск оставлен без рассмотрения), а повторно иск подали только через несколько месяцев (дело № 2-8752/2018 в том же суде, в иске отказано).

Не буду утверждать, но надеюсь, что я не ошибаюсь: мы были услышаны сотрудниками банка ВТБ, и они, пойдя на встречу, сделали то возможное, что могли сделать (учитывая рабочий регламент, фактические обстоятельства и человеческий фактор). В противном случае доверительница (мать-одиночка, которая проживала в квартире) осталась бы без крова вместе с ее несовершеннолетние детьми (4 года и 10 лет). Здесь также отдельно нужно отдать должное доверительнице: она во время обратилась за юридической помощью, следовала рекомендациям, проявила сверхактивность и стойкость в решении возникшей, а точнее нависшей проблемы.

Другие примеры: брат заемщика продал свой дорогостоящий автомобиль, чтобы погасить задолженность своего брата перед банком (Сбербанк); доверитель нашел инвестора, который предоставил заем на 5% меньше, чем у банка (Москоммерцбанк).

 

В) Договороспособность заёмщика и банка.

Такие примеры из практики можно продолжать описывать и далее, но возникает ряд закономерных на мой взгляд вопросов. Одни из которых:

— почему бы не создать отдельную интернет-площадку для вышеуказанных и аналогичных случаев, где объединить заемщиков и потенциальных инвесторов (частных рефинансистов) по всей стране или даже Миру? В Мире, думается, решились бы миллионы проблем миллионов должников с миллионными долгами?;

— или почему в рабочих регламентах, инструкциях большинства банков не прописывается рассмотрение данных вопросов в индивидуальном порядке, проведение анализа текущего имущественного положения должника?;

 — многие ли из заемщиков при этом знают или даже догадываются о том, что можно выйти на досудебные/внесудебные переговоры с банком, можно предложить в счет погашения задолженности иное имеющееся имущество: автомобиль, ценные бумаги, дебиторскую задолженность, интеллектуальные права и т.д.?

Понятно, что все зависит от размера задолженности, ценности иного имущества должника для банка и т.п., но непонятно почему такие переговоры не всегда проводятся между сторонами? Еще Жан Батист Мольер, живший в XVII веке, говорил: «Тот, кто хочет обвинять, не вправе торопиться».

Помимо других вариантов, описанных в данной статье, заемщик и банк также могут осуществить взаимозачет: например, выполнение должником работ, услуг, поставка продукции, товаров для нужд банков и т.п.

Ниже приведен комментарий бывшего руководителя ипотечного отдела одного из дополнительных офисов Автоградбанка (Газизянова Ксения, опыт работы в банковской сфере 7 лет, на данный момент работает финансовым консультантом):

«Многие проблемы можно решить за столом переговоров. Все зависит от политики Банка и от лица принимающего решение относительно кредитной политики. Многие клиенты не знают о возможности реструктуризации или рефинансирования, либо не идут на контакт по причине страха неизвестности. Очень важно на этапе первых недопониманий или нарушений со стороны клиента, выяснить истинные первопричины и предложить пути досудебного урегулирования, а не запугивать клиента расторжением договора и штрафными санкциями».

*Примечание: это комментарий написан был написан в то время, когда не была написана данная статья, но «вектор мыслей» у меня (как у представителя заемщиков) и у Ксении (много лет проработавшей в банковской сфере) совпал, что еще раз подтверждает возможность урегулирования вопроса без применения крайних мер.

 

Г) Классика вопроса. Кто виноват и что делать?

Еще один вопрос-предложение в качестве добавки к вышеуказанным:

— почему, к примеру, Ассоциации банков при поддержке Центробанка РФ, Правительства РФ не создать специализированные курсы по финансовой и правовой грамотности для заемщиков? Я не говорю о взращивании полчища юристов-аудиторов против банков, наоборот — лишь о том, что до заемщиков можно и нужно доносить прописные истины, азы экономики и права, чтобы они понимали, что банк – это не «тиран», а сторона договора, с которой можно и нужно вести диалог. Для сотрудников банка, в свою очередь, целесообразно проводить «разъяснительные» лекции об индивидуальном подходе к клиенту в случае возникновения у него задолженности, разработке регламентов для таких случаев. Утопия, скажите? От части, но в противном случае ситуация с каждым годом будет только усугубляться.

Ведь на самом деле проблема намного глубже, чем несоблюдение договорных отношений. Это и появляющаяся у заемщиков «психология должника», и отсутствие у сотрудников банка мотивации заниматься «чужими проблемами», и многие другие вводные. В конце концов: а) живые люди, а не роботы подписывают договора; б) в русском языке имеются такие однокоренные слова как «договор», «договориться», «договариваться».

Для анализа каждой конкретной ситуации, для того, чтобы найти «общий язык» между банком и заемщиком, в том числе, юридический, также представляется целесообразным создание института медиации: наподобие действующего в арбитражных судах, но, естественно, с учетом «особенностей дела». Так как для урегулирования данных споров требуются исключительно узкоспециализированные специалисты.

К примеру, чтобы только начать заниматься данными делами я и коллеги изучили порядка 300 судебных решений. После этого выявили несколько десятков оснований как для снижения размера задолженности по кредитному договору, так и для полного его аннулирования, то есть, признания кредитного договора недействительными и незаключенным. При этом к профессионалам высокого класса в данном направлении я себя пока не отношу.

Но если мне удалось сохранить жилье и сэкономить (ввиду незаконных условий кредитных договоров) несколько миллионов для доверителей (помимо указанных прецедентов в деле против банка Церих в Басманном районном суде г. Москвы снизил размер задолженности в 3 раза, в деле против Бинбанка признал договор назаключенным и др.) — в таком случае, наверное, стараюсь не просто так. Готов стараться, работать еще больше для урегулирования спорных вопросов между заемщиками и банками. Считаю, что в большинстве случае возможно достижение согласия между сторонами на взаимовыгодных условиях. При этом если банк «видит», что заемщик не понимает всю сложность и критичность ситуации, то он сам может предложить кандидатуру посредника в переговорах.

В данной статье написано много слов по обозначенной теме, и чтобы не быть многословным, я готов (в случае получения конкретного предложения как со стороны заемщика, так и со стороны банка) выступить в качестве посредника для урегулирования спора, поучаствовать в создании прецедентов, на основании которых, возможно, будет создан институт медиации в отдельных банках, а в идеале – для всех банков. Как гласит крылатая латинская фраза: «Lus est ars boni et aequ» («Право – это искусство добра и справедливости»).

 

Гайнанов Дан Ильич

Частнопрактикующий юрист (https://vk.com/id2755654)